Уходящий год прошел под знаменем торговой войны, развязанной президентом США Дональдом Трампом. В течение года в нее вступали все: от соседей и европейских союзников до идеологических соперников в лице России и Китая. Итог противостояния — десятки пострадавших стран и потраченные впустую миллиарды долларов, а устоявшиеся торговые нормы пришлось радикально пересмотреть. Однако главные неудачи в соперничестве все же переживают США, которые весной следующего года сами же могут положить конец войне.

Во имя справедливости
Предпосылки для торговой войны были заложены еще во время предвыборной кампании Дональда Трампа. Он не раз говорил о необоснованном положении, которое китайские товары занимают на американском рынке. По оценке тогдашнего кандидата, двусторонний торговый дефицит (превышение импорта над экспортом) достигал 500 миллиардов долларов в год, из-за чего Америка теряла рабочие места и наращивала долг.

Но еще больше Трампа бесило воровство интеллектуальной собственности американских корпораций. По китайским законам, иностранцы могут зайти на местный рынок только через создание совместного предприятия с локальными игроками, которые легко получают доступ к их технологиям. Так США теряют еще около 300 миллиардов долларов в год, утверждал Трамп.

В январе 2018 года его терпение закончилось, и под горячую руку попали производители солнечных батарей и стиральных машин — на них ввели повышенные пошлины: 30 и 20 процентов соответственно. Причем пострадали не только китайцы, но заодно и южнокорейцы с мексиканцами — признанные лидеры отрасли (при превышении годового порога в 1,2 миллиона ввезенных в США стиральных машин пошлина автоматически возрастает с 20 до 50 процентов). Затем — в марте — настала очередь металлургов и их продукции: импортные тарифы на сталь и алюминий выросли до 25 и 10 процентов. «Сталелитейная и алюминиевая промышленности десятки лет уничтожались из-за несправедливых правил торговли и неправильной политики в отношениях со всем миром», — объяснял Трамп.

Ключевым союзникам Вашингтона (странам Евросоюза, Австралии, Канаде, Японии) поначалу предоставили отсрочку, но в июне ее срок истек, что спровоцировало ответные меры. Еврокомиссия ввела 25-процентные пошлины на традиционные американские товары общим объемом 2,8 миллиарда евро в год: джинсы, бурбон, мотоциклы, апельсиновый сок, арахисовое масло.

Экономисты бросились наперебой сравнивать сложившуюся ситуацию с Великой депрессией 30-х годов прошлого века. В качестве ее основных причин также принято выделять протекционистские меры, принятые тогдашним президентом США Гербертом Гувером. Пошлины затронули более 20 тысяч товаров, ввозившихся в страну. Однако вместе с импортом пострадал и экспорт, сократившийся в три раза: с 2,3 миллиарда до 784 миллионов долларов ежегодно. В итоге американская промышленность пережила серьезный спад, перекинувшийся на фондовый рынок (акции компаний падали вслед за их выручкой) и банки, где большинство граждан хранили сбережения.

Расставили грабли
К лету 2018 года выяснилось, что опасения были не напрасными и возведенные наспех барьеры действительно вышли боком самим Соединенным Штатам. Сначала о выводе производства за границу объявил легендарный производитель мотоциклов Harley-Davidson — компания решила не переносить будущие затраты на европейских покупателей. Теперь ее продукция не будет считаться американской, а значит и не будет облагаться повышенными сборами. Это стало серьезным ударом для Трампа, обещавшего заставить крупный бизнес вернуть рабочие места на родину. Brown-Forman, владеющая брендом виски Jack Daniel’s, не стала уходить из Америки, но предупредила о повышении цен для европейцев на десять процентов.

Были и другие жертвы: производитель электромобилей Tesla, удобрений Monsanto, спортивных товаров Nike, сеть супермаркетов Walmart. Досталось и Apple, большая часть заводов которой расположена в Китае, и Boeing, и автопрому (больше всех — General Motors и Ford). По иронии судьбы, даже Vivint Solar, специализирующаяся на солнечных батареях, осталась в минусе: оказалось, что зарабатывать на их установке стало сложнее из-за упавшего предложения. А фермеры из штата Иллинойс роют бункеры и придумывают из подручных средств устройства для хранения соевых бобов, которые не могут продать в Китай.

При этом Трамп, баллотировавшийся в президенты от республиканцев (в разные годы он поддерживал и демократов, и даже малоизвестную Партию реформ), фактически пошел против своих однопартийцев, традиционно выступающих за свободную торговлю по всему миру. Многие из них имеют собственный бизнес и переносят производство за рубеж ради экономии на рабочей силе и ресурсах, а потому заинтересованы в беспошлинном движении товаров через границы. Таким образом, глава Белого дома усугубил и без того серьезные противоречия во внутренней политике, до этого проявлявшиеся во время споров в Конгрессе вокруг налоговой реформы или отмены существующей системы здравоохранения. Оба раза против инициатив Трампа выступали не только оппоненты-демократы, но и некоторые коллеги-республиканцы.

Американский президент не раз говорил, что хочет изменить всю существующую систему мировой торговли, но в ответ получал упреки от финансистов в непонимании ее фундаментальных принципов. Торговый баланс зависит не от физических объемов экспорта и импорта, а от размеров и потребностей национальной экономики. Чем она крупнее, тем больше товаров и услуг требуется ее участникам каждый день. Благодаря снижению налогов и росту бюджетных расходов внутренний спрос и потребности американских потребителей только увеличиваются, и свои производители, вопреки расчетам Трампа, не могут удовлетворить их в полном объеме.

Так что без импорта обойтись все равно не получится, вопрос в том, какие именно товары и из каких стран ввозить. И в этом смысле один только двусторонний торговый дефицит с Китаем тоже мало что значит. Теоретически он может сократиться до нуля, но тогда покупать придется у кого-то другого, причем, вполне вероятно, ту же самую китайскую продукцию, но обложенную дополнительными наценками и пошлинами третьих стран. Более того, сам по себе дефицит не страшен США, покуда их казначейские облигации (тот самый госдолг) считаются эталоном надежности и позволяют привлекать деньги для импорта.

Мил не будешь
Но едва ли не самое досадное для Трампа обстоятельство заключается в том, что своими действиями он так и не заставил Пекин отказаться от политики экономической экспансии. Китайские власти поддерживают две основные государственные программы: «Один пояс — один путь» и «Сделано в Китае-2025». Первая направлена на создание транспортных коридоров для экспорта товаров в Европу, вторая — на поддержку собственного высокотехнологичного производства. Так, до недавнего времени перед бизнесом стояла задача — довести долю отечественных компонентов в электронной продукции до 70 процентов. На обе инициативы выделяются десятки миллиардов долларов из бюджета, еще сотни привлекаются от частных инвесторов.