Экологические вопросы пришли в нашу жизнь не сегодня и не вчера. Иногда складывается впечатление, что «экология» и «зеленая повестка» — это часть политики «просвещенного» или «агрессивного» (в зависимости, от точки зрения автора) Запада. Но это, конечно, далеко не так. И вне зависимости от чьих-либо взглядов нам сегодня в России на экологические проблемы и охрану окружающей среды надо, конечно же, обращать пристальное внимание. И здесь точно есть место государственному подходу и системным государственным решениям.

Первая насущная проблема — это, конечно же, вода
Советский Союз был передовым государством с точки зрения политики в области защиты окружающей среды. Конечно, в реальности все было неоднозначно, и здесь можно вспомнить, например, различные аварии и техногенные катастрофы — Чернобыль, «Маяк», трагедия Аральского моря… Но при всем при этом мы боролись с загрязнением природы, что называется, всем миром. Именно в советской Конституции впервые в мире было зафиксирована необходимость охраны природы. Так, статья 67 Конституции СССР («брежневской») гласила, что «граждане обязаны беречь природу, охранять ее богатства».

Еще можно добавить системно организованный в СССР сбор макулатуры гражданами (за 20 кг вторсырья — абонемент на покупку дефицитной книги, А.Дюма например), а еще сбор металлолома, старых вещей и пр. При этом вторсырье собирали не только школьники: план по сдаче металлолома и пр. был, например, на промышленных и других предприятиях. А еще был организован отдельный сбор органического мусора — для переработки на корм скоту. Не напоминает сегодняшнюю моду на раздельный сбор и «экологическое сознание»? Все это было поставлено на серьезной государственной основе. Скажем, за сдачу стеклотары можно было выручить приличные карманные деньги.

Добавлю, что протяженность охраняемых природных территорий (заповедников, заказников, национальных парков) в Советском Союзе была колоссальной. Это, кстати, характерно и для современной России. Но основы сохранения уникальных памятников природы или, наоборот, типичных биологических систем были заложены именно в СССР. Здесь наша страна была также в числе пионеров.

И тут хочется отметить, что мы несколько десятилетий назад жили действительно в передовой продвинутой развитой цивилизации. Но речь сейчас, конечно же, не про ностальгию, хотя в завершение этой части надо добавить, что СССР был еще и ключевым создателем основных глобальных решений по защите окружающей среды, а про парниковый эффект или «озоновые дыры» опять же знал каждый советский школьник, чего и близко не было в то время на «просвещенном Западе».

Уже значительно позже с Запада пошли серьезные сигналы про «углеродный след», «карбоновый ущерб», «глобальное потепление» и пр. Сейчас по крайней мере в России практически всем уже стало ясно, что вся эта история была задумана для достижения политических целей и победы в глобальной экономической войне на фронте международной конкуренции.

Западная борьба за «углеродную нейтральность» — это, конечно же, путь к деиндустриализации конкурентов и попытка вытеснить с глобального рынка производителей из «экологически опасных регионов». Ученые всего мира уже устали объяснять, что повышение/понижение глобальной температуры в атмосфере носит циклический характер, а углеродный след от действующих вулканов по масштабам несопоставим с ущербом, наносимым атмосфере от всех индустриальных предприятий и автомобилей всего мира, вместе взятых.

Иное дело, что экология — очень удобный инструмент навешивания ярлыков и голословных политических обвинений. «Как? Вы не любите природу? Вам не жалко бедных зверюшек?» Вывод из интерпретации ответов может приводить к серьезным последствиям: запрет на выход на международные рынки, односторонние санкции, политическое давление и пр. Все это мы наблюдаем сейчас, когда Запад ведет борьбу со всем, что так или иначе ассоциируется с Россией, но нам здесь, как говорится, не привыкать…

Но, абстрагируясь от западной пропаганды и западных обвинений, нельзя забывать о том, что природу надо защищать, и это не чья-то прихоть, а насущная необходимость. И здесь важно отметить несколько ключевых экологических аспектов, с которыми нам надо разбираться уже сейчас, чтобы сохранить не только природу, но и свою цивилизацию.

Первая насущная проблема — это, конечно же, вода. С одной стороны, ее у нас много (один Байкал чего стоит!), но с другой — большая часть водных ресурсов нашей страны находится в условиях постоянных техногенных и прочих угроз. Ущерб нашим рекам, морям, озерам и подземным водам наносит не только добыча полезных ископаемых, но и многочисленные промышленные предприятия, а также коммунальное хозяйство (водоотведение) наших городов и иных населенных пунктов. Ключевой проблемой является износ, разрушение или устаревание очистных сооружений, и эта проблема уже приобрела общенациональный характер.

Отсутствие системного подхода к обеспечению качественной очистки сточных вод носит не финансовый и даже не бюрократический, а идеологический характер. Важно понять, что строительство новых и качественная реконструкция действующих очистных сооружений — это не некие очередные расходы и издержки, а инвестиции в модернизацию инфраструктуры и создание условий для качества жизни и, как следствие, экономического роста.

И здесь мы снова упираемся в дискуссию с финансово-экономическим блоком правительства и руководством Центробанка о природе таких расходов. У экономистов левого толка (к каковым я отношу и себя) есть твердое убеждение, что на модернизацию инфраструктуры (как и, например, на расселение граждан из ветхого жилья) жалеть деньги не просто странно, но и глупо. Это же инвестиции, а значит, они и обеспечивают рост ВВП, и формируют основания для дальнейшего социально-экономического развития. И здесь можно обращаться к любым источникам дополнительного финансирования — Фонду национального благосостояния (ФНБ), заимствованиям, целевой эмиссии…

Не буду никого утомлять точными расчетами, но потребность в модернизации очистных и связанных с этим сооружений исчисляется триллионами, при этом понятно, что часть данных расходов призван взять на себя бизнес. Что касается государства (например, реконструкции коммунальной инфраструктуры), то вложения в модернизацию городского хозяйства на общефедеральном уровне однозначно необходимы, если мы хотим обеспечить качество жизни и «раскрутить» спираль экономического роста. Странно, что такие вещи приходится объяснять кому-то на государственном уровне…

Вторая важнейшая проблема — это «черное небо» во многих наших промышленных городах. И речь здесь не только о загрязнении воздуха там, где живут миллионы людей, но о комплексном ущербе, наносимом природе и здоровью людей выбросами промышленных гигантов. Здесь мы вспоминаем в первую очередь Красноярск, но проблемы с экологией есть практически в каждом уральском или сибирском городе России — в Братске, Новосибирске, Челябинске и др.

Как решать эту проблему? Мы же понимаем, что практически все промышленные активы сейчас находятся в частных руках… Как заставить частника вкладываться (а это серьезные инвестиции) в оборудование, позволяющее делать выбросы в атмосферу безопасными? Здесь, конечно же, ключевую роль должно играть государство, а точнее, государственный надзор не просто за выбросами, а за работой и своевременной модернизацией экологического оборудования. Текущий контроль государства должен быть не только за тем, что выбрасывается, но и как работают необходимые сооружения в штатном или особом режиме, а также за тем, как внедряются экотехнологии на производстве.

У государства достаточно для этого полномочий. Важно эффективнее ими пользоваться. Интерес частника понятен: «поменьше потратить, побольше получить». Но миллионы людей почти ежедневно наблюдают «черное небо», зимой видят синий или зеленый снег, а тонны токсинов попадают в легкие человека и животных.

Еще одна серьезная экологическая проблема в нашей стране — это угроза таяния вечной мерзлоты. Важно понимать, что вечная мерзлота — это не что-то где-то далекое на северах. Вечная мерзлота занимает больше половины сухопутной территории нашей страны. На всей этой территории расположены сотни городов, тысячи иных населенных пунктов, сотни тысяч различных сооружений. Я уже не говорю о том, что критический объем добычи полезных ископаемых осуществляется именно в этой климатической зоне.

В чем опасность таяния вечной мерзлоты? Казалось бы, будет теплее, жить будет легче и пр. Здесь есть несколько аспектов. Во-первых, непредсказуемо меняется экосистема, и последствия этих изменений могут быть самыми катастрофическими с точки зрения природных катаклизмов. Во-вторых, происходит трансформация верхнего слоя земной коры, разрушение привычных ландшафтов, что, с одной стороны, также меняет экосистему, а с другой — способно привести к масштабным разрушениям зданий и сооружений. Наконец, в-третьих, сейчас в условиях естественной заморозки находятся вирусы и бактерии (в том числе очень древние), представляющие опасность и для животного мира, и для человека. Их возможное возвращение к активной жизнедеятельности также может иметь катастрофические последствия.

Очевидно, что таяние вечной мерзлоты происходит как по естественным причинам, так и в результате активной природопользовательской деятельности человека. Мы понимаем, что свернуть хозяйственную деятельность в северных регионах мы не имеем права. Скажу больше, активное присутствие человека там будет только возрастать.

В связи с этим, наряду с уже обозначенными выше контрольными функциями государства по защите окружающей среды, важно активизировать деятельность человека по сохранению вечной мерзлоты в Арктике и на Дальнем Востоке. Здесь есть целый ряд позитивных примеров и удачных экспериментов, когда осознанная созидательная деятельность человека позволяет не только решать хозяйственные вопросы, но и сохранять северную экосистему.

Одним из них является опыт российского эколога Сергея Зимова в поселке Черский на севере Республики Саха (Якутия), показавший, что содействие активному распространению копытных животных на Крайнем Севере (не только оленей, но и, скажем, зубров, бизонов, маралов и др.) способствует укреплению и биоразнообразию растительного покрова территорий, что одновременно расширяет кормовую базу копытных и создает защиту вечной мерзлоты от угрозы таяния и выделения того же метана. Уверен, что данный опыт необходимо на государственном уровне транслировать на большинстве территорий Севера.

Конечно, обозначенными выше проблемами экологические угрозы в нашей стране не ограничиваются. Здесь необходимо вспомнить пресловутую мусорную реформу, браконьерство, заболачивание, нашествие борщевика, лесные пожары, утилизацию промышленных отходов, необходимость подъема затопленных или брошенных судов в акватории рек и морей, вывоз мусора с Севера и др.

Вывод из всего сказанного может быть только один: нам нужно больше государства. И в сфере контроля, и в сфере осознанной хозяйственной деятельности, и в сфере активного восстановления экологического баланса. Будем надеяться, что общими усилиями мы этого добьемся. Ведь планета, как и Россия, у нас одна.