Правительство 30 сентября внесло в Госдуму проект бюджета на 2015-17 годы. В нем учтены необходимость тратить средства на развитие Крыма, связанные с западными санкциями и снижением цен на нефть риски.

В то же время основные принципы функционирования экономики остаются прежними.

Ближайшие три года расходы госбюджета будут превышать доходы на 0,6% ВВП. В принципе, это не так много (430,7 млрд. рублей в 2015 году и 540,9 млрд. в 2017-м). Но сам по себе дефицит не обещает ничего хорошего.

Бюджет нынешнего года многие ругали за недостаточные траты на культуру, образование и здравоохранение, хотя правительство и называло главный финансовый документ «социально ориентированным». Рост дефицита в абсолютном выражении явно не способствует увеличению трат на важные для граждан сферы.

«На подпись президенту должен лечь документ, который отражает наши основные цели и приоритеты, вы отлично знаете, прежде всего, они заключаются в выполнении социальных обязательств и развитии экономики страны… Мы были вынуждены учитывать экономические реалии, сложившиеся в нашей стране. Тем не менее, бюджет составлен с учетом необходимости соблюдения баланса макроэкономических пропорций, мы его сделали практически бездефицитным, что весьма важно в нынешней ситуации», – довольно туманно высказался о представленном сейчас проекте бюджета премьер российского правительства Дмитрий Медведев.

Но объективные данные говорят о том, что ситуация и для экономики в целом и для социальной сферы ухудшается. В недавно составленном агентством Bloomberg рейтинге эффективности систем здравоохранения Россия заняла последнее 51-е место. По качеству медицины нас обошли Белоруссия и Азербайджан.

Нет никаких надежд, что в России улучшатся возможности для ведения бизнеса: дешевых кредитов как не предвиделось на внутреннем рынке, так и не предвидится, а многим компаниям отказали теперь и западные банки.

Многие государства пытаются улучшить экономические показатели за счет внутреннего спроса. Но падение курса рубля приводит только к быстрому росту цен на товары первой необходимости и обнищанию граждан, а со спекулянтами правительство справиться пока не может. Внесенный оппозицией законопроект о госконтроле цен был раскритикован кабинетом министров.

Речи с высоких трибун об импортозамещении и развитии несырьевых отраслей промышленности люди слышали еще до санкций. Но за все предыдущие годы пока не было сделано чего-то существенного в этом направлении. В условиях санкций сделать это будет еще сложнее. По-прежнему наш бюджет планируется, исходя из прогнозируемой цены на нефть.

На 2015-17 годы она, по оценкам правительства, должна составить 96 долларов за баррель сырья марки Urals. Но мир явно с каждым месяцем становится всё менее стабильным, и не исключено, что через два года нефть подешевеет в разы. Нет гарантий, что Европа продолжит покупать наш газ в прежних объемах, а вот на вооружение армии придется тратиться больше.

Правда, есть некоторая надежда на нашу «кубышку» с золото-валютными резервами. Согласно проекту бюджета, Резервный фонд больше пополняться не будет, а Фонд национального благосостояния вырастет незначительно. Таким образом, в прежних объемах деньги не будут изыматься из экономики и отправляться на подпитку экономики иностранной. Но, вполне возможно, такая мера связана именно с дефицитом казны. Если в прошлые годы была возможность направить средства на инфраструктурные проекты, то сейчас речь идет только о сведении «концов с концами».

Как говорит экономист Владислав Жуковский, проблемы нашей экономики связаны больше не с реальными проблемами, сколько с неправильно выбранной стратегией управления народным хозяйством. Поэтому в ближайшие годы россиянам не стоит строить больших планов.

– Мы зависим от мировых цен на нефть. В свою очередь, мировые цены есть производная от курса доллара на международном рынке, а он зависит от монетарной политики ФРС. Беда в том, что наша экономика строится как третья-четвертая производная от политики ФРС США.

Плохая тактика правительства видна в сфере внутренних и внешних заимствований. В Фонде национального благосостояния хватит денег, чтобы около полугода вообще не собирать налоги в стране. С одной стороны, на словах Минфин вроде начинает прозревать. Но мы видим, что увеличивается предельно допустимая сумма заимствований. Порог внешнего госдолга увеличивается с 66 до 76 млрд. долларов, порог внутреннего госдолга – с 6,6 до 8,8 трлн. рублей.

Ежегодно мы вывозили деньги за рубеж и финансировали модернизацию у наших геополитических конкурентов, а потом занимали у них средства. И пока ситуация не меняется. Так что нельзя всерьез воспринимать слова о том, что Фонд национального благосостояния больше не будет пополняться. Скорее всего, продолжится прежняя политика, так как Минфин повышает возможности для заимствований.

Все изменения пока только на словах. Я это воспринимаю, как заигрывание перед патриотическими чувствами граждан.

– Чем это грозит нашей экономике?

– Мы, по сути, будем оставаться сырьевой колонией Запада. Мы будем продолжать нести колоссальные убытки вследствие неэквивалентного обмена. В середине 2000-х они составляли 50-70 млрд. долларов в год, в 2010-м они составили 110 млрд., через два года они составят 200 млрд. долларов. То есть, мы будем зарабатывать деньги на продаже нефти и газа и тут же отдавать их на выплату займов и процентов по ним.

Российская экономика будет погружаться в кризис, финансовая политика станет более жесткой. Вот у россиян уже изъяли пенсионные накопления, вместо этого предлагают им какие-то непонятные баллы. Думаю, будет происходить постоянное повышение налогов. Наверное, будет введен региональный налог с продаж, повысят НДС.

Бегство капитала из России по итогам этого года достигнет максимума за последние пять лет и составит до 130 млрд. долларов. В следующем году утечет еще 180 млрд.
Новые рабочие места создаваться не будут. Росстат будет продолжать писать эфемерные выкладки и рапортовать о рекордно низком уровне безработицы.

Но почему-то у нас чем хуже ситуация в экономике, чем выше спад в инвестициях и промышленности, чем ниже курс рубля, тем лучше у нас положение на рынке труда. В прошлом году уровень безработицы был 5,5%, а сейчас – 4,8%. Только никто не может объяснить, как за последние пять лет экономика потеряла свыше 2,5 миллионов рабочих мест. Половина из них пришлась на промышленность, треть – на сельское хозяйство. То есть на отрасли, которые должны стать фундаментом для импортозамещения и нового индустриального рывка.

Стоит ожидать роста цен, причем некоторые товары будут дорожать по экспоненте. Рубль будет дешеветь, покупательная способность зарплат и сбережений сократится.
Бизнес будет постепенно уходить в тень. За последние полтора года 650 тысяч предпринимателей снялись с учета, в ближайший год, на мой взгляд, снимется еще 400 тысяч.
К сожалению, жить многим будет становиться ни как ни веселее и ни лучше.

– Можно как-то исправить ситуацию?

– В нынешней ситуации я вижу три пути выхода. Правда, они маловероятны. Первый вариант – резкое повышение цены на нефть, с 98 до 150 долларов за баррель. Тогда российская экономика будет расти с темпами до 5% в год, и мы выйдем из кризисного состояния.

Второй вариант тоже малореализуемый. Это что наши чиновники одумаются, во власти произойдет чистка и смена кадрового состава, а к управлению финансами придут профессионалы.

На фоне этих двух путей более реальным выглядят возможности изменений в экономике под воздействием каких-нибудь вспышек на Солнце. По крайней мере, мы не видим симптомов к повышению уровня профессионализма работников Минфина и Центробанка. Нам по-прежнему говорят о секвестрах бюджета и невозможности перейти к мобилизационной экономике. Будет хуже бизнесу и обществу в целом.

– На мой взгляд, в подходах правительства к развитию отечественной экономики ничего не меняется, – считает профессор кафедры международных финансов МГИМО Валентин Катасонов. – Раньше были надежды на позитивные изменения в связи с западными санкциями. Но, видимо, всё ограничилось эмоциональными реакциями первых лиц государства.

Безусловно, нам необходимо импортозамещение, но я его не вижу. В то же время существует риск, что будут быстро спущены все средства наших резервных фондов. Ведь есть весьма серьезные санкции, которые могут серьезно нас задеть. Я имею в виду прекращение долгосрочного и среднесрочного кредитования наших компаний и банков на международном рынке. Может случиться, что мы не только потратим свои резервы, но и окажемся в ситуации дефолта.

Грубо говоря, наши резервы составляют около 400 млрд. долларов, а наши внешние обязательства – около 800 млрд. Так как прекращается кредитование наших компаний за рубежом, то они выстроились в очередь за валютой из российских фондов. Из кризиса 2008-09 годов мы вышли относительно сухими из воды, Стабилизационный фонд помог спасти некоторые наши системообразующие предприятия и банки. Сейчас такой трюк может не получиться. Причем, никаких реальных предложений по изменению сложившегося положения я не вижу.

Не лучше и предложения со стороны гражданского общества. Сейчас часто звучат предложения провести национализацию, деприватизацию. В принципе, лозунги правильные. Но часто благими намерениями дорога вымощена в ад. Представьте, случится невероятное, лозунги о национализации будут услышаны и воплощены в жизнь. Но кто будет управлять этими государственными предприятиями? Те же самые люди, которые приватизировали заводы в 1990-е. Фактически это будет реализация модели государственного капитализма. Сейчас у нас олигархический капитализм, а будет государственный, но хрен редьки не слаще.

– Можно принять меры, чтобы сделать экономику эффективной?

– Есть меры, которые не требуют много времени и больших денег. К примеру, можно ввести ограничения на трансграничные движения капиталов. Сегодня деньги из России уходят, и это еще больше ухудшает положение страны, падает курс рубля.

Кстати, Центробанк обещает, что с 1 января будущего года он не будет осуществлять валютных интервенций, а потому рубль будет плавать свободно. Но в этом я не вижу ничего хорошего. Нас это загонит еще больше в тупик сырьевой ориентации экономики. Курс рубля опустится, нефтяная отрасль станет наиболее конкурентоспособной, а все остальные секторы национальной экономики проиграют. Так что предложение Центробанка это не решение задачи выхода из сырьевой зависимости, а, наоборот, ее усиление.

– Наши предприятия не могут достать средства в России, а вынуждены занимать их за рубежом, где хранятся наши валютные резервы.

– Логика очень простая. На мой взгляд, люди в отвечающих за экономику ведомствах представляют колониальную администрацию. Администрацию, которая действует в интересах «метрополии». За последние годы я не видел решений, направленных на обеспечение национальных интересов, все они работают на ФРС Соединенных Штатов.

Экономисты уже сделали все возможные предложения, направленные на исправление ситуации. Дальше нужна только политическая воля, но ее нет. Центробанк фактически превратился в филиал ФРС. Ведомство постоянно говорит о том, что перестанет накапливать американскую валюту. Я слежу за статистикой ЦБ и позитивных изменений не вижу.

А зачем мы накапливаем чужую валюту? Она нужна для покрытия импорта. Но у нас доллары обеспечивают рублевую эмиссию. И мы выходим на ключевую проблему, что рубли попадают в обращение благодаря покупки Центробанком долларов и евро. Это ни что иное как колониальная модель эмиссии. При таком денежном обращении эмиссия никак не связана с реальными потребностями экономики. Нормальная модель эмиссии это когда деньги выпускаются под реальные проекты, – тогда экономика сбалансирована.

Но сейчас ЦБ прикрывается странными формулировками, что он обеспечивает стабильность рубля. При этом отпускают рубль в свободное падение. Всё это прикрытие политики, когда Центробанк держит отечественную экономику за горло в интересах ФРС.

– Каких структурных изменений не хватает нашей экономике?

– Основа экономики это человек. Сегодня дух потребительства захватил многих. Люди хотят потреблять, а не работать. С моей точки зрения, мы не должны увидеть главное узкое место экономики, а это – человек.

Только что я разговаривал с одним предпринимателем, который возмущался, что у нас нет квалифицированных работников с профессионально-технической подготовкой. Как мы будем возрождать промышленность, если у нас нет ПТУ? Про финансовые институты я и не говорю. Там вообще просто промывают мозги в духе либерализма.

Я, как профессор высшей школы, могу сказать, что сегодня делается всё возможное для превращения молодого человека не в мыслителя, а в потребителя. Придумали красивое слово «креативность», но всё это из арсенала информационно-психологической войны.

Против нас ведется экономическая война, не надо строить никаких иллюзий. И в этой войне используются не только санкции, но и инструменты психологической и информационной войны. И система высшего образования здесь важное звено.

– Может, речь идет о том, что надо больше средств выделять на социальную сферу.

– А кто будет выделять? Кому адресовать слово «надо»? Красиво пишут в резолюциях, что надо принять какую-то программу, принять какие-то меры. Но проблема на «клеточном» уровне. Мы сами должны меняться. Надеяться на правительство пока нет особых оснований.